Разумеется, это не значило, что он изменил свое мнение о Кейтлин. Очевидно, по натуре она была несдержанной и самолюбивой. Но какой-то голос шептал ему, что, возможно… возможно… он тоже наделал ошибок и виноват не меньше Кейтлин.
Он покачал головой, отгоняя неприятные мысли.
— Что еще ты выяснил?
— Лорд Дервиштон расспрашивал слуг, где находится комната леди.
Александр бросил на камердинера пристальный взгляд, и тот добавил торжественным тоном:
— Как и вы два дня назад!
Действительно, он наводил справки, хотя скорее всего мотив у него был другой. Он просто хотел знать, где обитает его враг. Дервиштон, очевидно, питал грязные намерения. Чертов Дервиштон!..
— Я ему не доверяю. Предупреди лакеев, чтобы глаз с него не спускали.
— Милорд, мы не у себя дома. Я не могу…
— Хорошо. Я поговорю с Джорджиной. Еще что-нибудь?
Маккриди неодобрительно поджал губы, но больше ничего важного не сообщил.
— Горничные сходят с ума от гардероба мисс Херст и говорят, что она сама шила свои платья. Лакеи чуть не влюбились в нее, и, как вы понимаете, среди них что-то вроде соперничества. Один из лакеев дошел до того, что набил в ее камин дров раза в два больше нужного, и в результате в два часа ночи огромное бревно рухнуло на пол, изрядно напугав мисс Херст и лорда Кейтнесса.
Александр так и взвился:
— Они были вместе?
Его голос не предвещал ничего хорошего.
Брови Маккриди поползли вверх.
— Нет, милорд. Комната лорда Кейтнесса находится прямо под комнатой мисс Херст.
Александр понял, что сверлит камердинера сердитым взглядом. «Черт, нужно успокоиться. Чем скорей мы с Кейтлин решим наше дельце, тем лучше».
Камердинер протянул ему свежевыглаженную рубашку.
— Слуга лорда Кейтнесса сообщил мне не далее как сегодня утром, что его светлость с испугу вскочил со сна и набил шишку на лбу, стукнувшись о столбик кровати. Изрядная вышла суматоха, как вы понимаете.
— Если он спал у себя, то пусть хоть голову расшибет, как орех! Какое мне дело?
— Простите, милорд, мне кажется, вы немного ревнуете, или я ошибаюсь? Мне казалось, мисс Херст у нас в немилости.
— Именно так мы к ней и относимся.
«Но она принадлежит мне, и будь я проклят, если позволю какому-нибудь самцу из свиты Джорджины наложить на нее лапу прежде, чем это сделаю я».
Александр натянул рубашку.
— Ты узнал еще что-нибудь о мисс Херст?
— Да. Кроме ростбифа и клубники, мисс Херст любит грецкие орехи и мармелад.
— Груши она тоже любит, — пробормотал Александр.
— Простите, милорд?
— Я просто думал вслух.
— Хм. Мне продолжать собирать столь бесполезные сведения, или я сообщил вам достаточно, чтобы вы могли удовлетворить свое любопытство?
— Продолжай.
— Но я не знаю, что выяснять.
— Уверен, ты скоро что-нибудь услышишь.
Нечто такое, что Александр мог бы использовать, придумывая для нее задания.
Ему до сих пор не верилось, что он позволил Кейтлин втянуть себя в столь глупую игру, но, видит Бог, он получит удовольствие, когда она окажется в его постели, а потом еще две недели будет исполнять роль его любовницы. Очень пикантно! При этой мысли его бросило в жар.
Может быть, оно и к лучшему. Кейтлин, будь у нее такое желание, могла бы запросто окружить себя льстивыми идиотами, которые наводнили дом Джорджины. Обычно герцогиня проявляла большую разборчивость, составляя список гостей!
Закончив одеваться, Александр направился в комнату, где его ожидал завтрак. Там было тихо — значит, он пришел слишком рано. Какой досадный промах!
Он пошел в библиотеку и встал возле балконной двери. Буря улеглась. Земля была покрыта бледно-оранжевыми и коричневыми листьями, ветки деревьев по-зимнему чернели. Кое-где лежали упавшие деревья, лужайка была засыпана листьями и обломками ветвей. Этим, однако, ущерб и ограничивался. Александр потер подбородок, рассматривая беспорядок в саду. Хорошо, Что он хоть немного сумел обуздать ярость. В юности он совсем не умел сдерживаться. Но когда стал старше и Каллум погиб… Он закрыл глаза, вспоминая. Младшего брата всегда переполняли смех и веселье. Его улыбка могла осветить любую комнату. Живой, подвижный, переменчивый нравом. Он был любимцем семьи, пока не пал от рук убийцы в свои девятнадцать лет.
Тогда они все обвиняли семейство Кинкейдов. Александр, как и все братья Маклейн, жаждал мести. К счастью, вмешалась их сестра Фиона. Она решила выйти замуж за этого бездельника Джека Кинкейда, чтобы остановить кровную войну, но, как полагал Александр, дело обернулось к лучшему. Несмотря на все свои недостатки, Джек оказался прекрасным мужем и преданным отцом. Разумеется, это можно было объяснить еще и тем, что, приди ему в голову хоть немного переступить черту, четверо братьев Фионы показали бы ему, почем фунт лиха. Конечно, ему хватало ума, чтобы…
— Маклейн?
Обернувшись, он увидел, что к нему идет Кейтлин. Она была в платье кремового цвета, глухой вырез которого украшали бантики и бусины. Тем не менее мишура подчеркивала роскошные округлости ее фигуры.
Она встала рядом с ним, сцепив перед собой руки.
— Рада, что смогу поговорить с вами наедине. Ну как, придумали мне задание?
Он хмуро рассматривал ее. Просто безобразие, что она выглядит столь соблазнительно. Более того — у других женщин по утрам часто бывают припухшие или покрасневшие глаза, а у этой сверкают, как драгоценные камни, и в них отражаются ее чувства и мысли. Жаль, что такая красота дарована столь сомнительной особе.