Она заставила себя улыбнуться:
— Я сошью тебе костюм, когда вернусь. Можно взять синий бархат с твоей мантильи, а еще старую золотую пелеринку для похода в оперу, которую мама хранит в сундуке на чердаке. Цвета отлично сочетаются, и если мы пришьем шелковые цветы туда, где материал немного вытерся, никто и не заметит. Я проделала то же самое с одним из моих перешитых платьев.
Роберт хмыкнул, моментально оставив вид пресыщенного городского повесы.
— Вы хотите обмануть сливки светского общества, нашив там и сям цветков? Да они тут же раскроют ваш обман.
Кейтлин свернула шарф из темно-синего шелка и уложила его в саквояж.
— Им ни за что не догадаться. Раньше-то сходило! — Она положила в сундучок пару атласных туфелек рядом с другими. — Только три пары! Жаль, что у меня их так мало.
Уильям, который дожидался в дверях, приподнял брови, лениво подмигнув:
— Интересно, сколько пар туфель нужно, чтобы просто съездить в гости?
— Вообще-то это не просто поездка в гости, — возразила Мэри. — Это прием в замке настоящей, живой герцогини!
— Мне бы по крайней мере по паре туфелек в цвет к каждому платью. Но придется обойтись и так. — Кейтлин уложила в сундучок последнее платье и осторожно его расправила, прежде чем опустить крышку. — Я все жду, что войдет мама и сообщит, что она передумала.
— Она не передумает, — заметил Майкл тоном превосходства.
Кейтлин воззрилась на брата:
— Откуда ты знаешь?
— Подслушал ее разговор с папой. Мама думает, что на несколько коротких недель тебя хватит, чтобы вести себя прилично. Кроме того, ты уже неплохо поработала над собственным характером. За последние три месяца ни разу не устроила сцен. — Он вдруг ухмыльнулся. — А еще она надеется, что ты встретишь подходящего жениха.
Щеки Кейтлин вспыхнули.
— Я не хочу никого встречать!
Ей всего-навсего нужно восстановить честь семьи и доказать родителям, что она усвоила урок и больше не совершит столь ужасной ошибки.
Но если честно, ей не давала покоя одна мысль. Просто в бешенство приводила! Никто, кажется, ни капли не усомнился в порядочности Маклейна, а ведь он не меньше Кейтлин виноват в злосчастной судьбе Трионы. Если б он не интриговал так намеренно, она не удостоила бы его ни малейшим вниманием. Однако стоило им встретиться, как он принялся дразнить ее и осыпать язвительными замечаниями. Вот ей и не хватило выдержки, чтобы пройти мимо!
В одном она могла быть совершенно уверена: Маклейн в самом деле намеревался ее поцеловать, и он сам сказал ей об этом, когда они встретились в третий раз. Разумеется, она пролепетала какую-то глупость вроде «только попробуйте», и это стало началом конца.
Несомненно, их влекло друг к другу, поэтому Кейтлин бросало в жар и она мечтала о вещах, которые прежде ей никогда не приходили в голову. Один поцелуй Маклейна превратил ее в дрожащее желе, распаленное страстью. Еще хуже, что она пристрастилась к его поцелуям, как к шоколаду, и принялась с риском для себя искать его внимания, преследуя его почти с той же настойчивостью, с какой не давал проходу ей он сам. В результате оба едва не переступили опасную черту, за которой уже не было спасения.
Как странно! Именно воспоминания об этих поцелуях мучили Кейтлин больше всего. Каждую ночь, стоило закрыть глаза, она мечтала о них — жарких, страстных, решительных и…
Нет. Все в прошлом. Кейтлин закрыла саквояж и поставила его рядом с сундучком.
— Вот и все! Я собралась.
Майкл кивнул на сундучок:
— Там у тебя тоже одежда?
Мэри нахмурилась:
— Неужели ты думал, что она может уложить все платья и амазонку в саквояж? А теперь помоги Кейтлин снести вещи в переднюю. Герцогиня выслала за ней собственную карету, и она будет здесь с минуты на минуту.
Роберт схватил саквояж и вышел из комнаты, бросив через плечо:
— Спорим, лошадки там что надо!
Уильям подхватил кожаный сундучок точно пушинку.
— Я тоже хочу видеть лошадей.
Ухмыляясь, Майкл легко вскочил с кресла и направился вслед за братьями.
— Кейтлин, сказать маме, что ты уже спускаешься?
— Да, пожалуйста. Я только хочу посмотреть, не забыла ли чего.
— Очень хорошо.
Подмигнув, он вышел. Мэри задержалась в дверях:
— Ты ведь будешь писать, правда?
— Каждые три дня.
Мэри вздохнула:
— Думаю, этого хватит. Но как бы мне хотелось поехать с тобой!
Бросив на сестру грустный взгляд, Мэри вышла.
Кейтлин взяла свою выцветшую шерстяную ротонду и толстый шарф. Она решила надеть их вместе с теплыми ботинками. Через два дня она будет в замке Баллох. Не доезжая немного до замка, сделает остановку и переоденется — и ротонда, и туфли найдутся помоднее, хотя не такие теплые.
Она в последний раз оглядела комнату. Затем, убедившись, что ничего не забыла, Кейтлин вышла, тихо затворив за собой дверь.
Ох, деточки, никогда не верьте мужчине, который говорит, что умеет хранить тайну.
Старая Нора из Лох-Ломонда однажды холодным вечером трем своим внучкам
Тремя днями позже Кейтлин отодвинула кожаную занавеску, прикрывающую окно кареты. Ледяной ветер немедленно ворвался внутрь, и она поежилась, плотнее закутываясь в тяжелую шерстяную ротонду. Подоткнула толстые шерстяные одеяла, которые прикрывали ноги. Спасибо этим одеялам и грелке в ногах; мерзли лишь щеки да нос.
Ей еще ни разу не приходилось путешествовать с такой роскошью, однако поездка получилась на редкость долгой и утомительной. Недостаток скорости — вот расплата за удобства кареты.