Поединок сердец - Страница 31

Ее поведение в Лондоне показалось ей теперь куда более предосудительным, чем ей казалось раньше. Она была любопытна и всеми силами старалась заставить Маклейна выйти из себя, чтобы полюбоваться проклятием в действии. Она подначивала его, не подумав, что может причинить ему боль, и это было непростительно.

— Маклейн, все это тянется уже довольно долго. Не можем же мы вечно обижать друг друга. Нам нужно поговорить. Я бы хотела объяснить вам очень многое…

Он поставил бокал на стол так, что хрусталь тяжело звякнул о дерево, а затем, повернувшись, пошел к двери.

Неужели он уходит? Она просила дать ей возможность объясниться, а он просто уходит, не дав ей…

Маклейн закрыл дверь в коридор и повернул ключ в замке. Она стояла в ошеломленном молчании. Замок громко щелкнул.

Кейтлин едва могла дышать. Теперь в библиотеку можно было войти только через балконную дверь. Но в такую ужасную погоду никому не придет в голову воспользоваться этим путем.

Не потребовать ли, чтобы он открыл дверь? Но она посмотрела Маклейну в глаза и заметила знакомый ехидный огонек. Значит, именно этого он от нее и ждет?

— Благодарю вас. Хорошо, что вы закрыли дверь; теперь нам никто не помешает.

Он взглянул на нее удивленно, и Кейтлин не смогла сдержать усмешки. Он с неохотой улыбнулся в ответ:

— А вы далеко не трусиха, надо отдать вам должное. — Он вернулся к столу и снова взял бокал. — Ну, Херст, говорите же. Это ваш единственный шанс, другого я вам не дам.

«Ха! Это мы еще посмотрим!»

— Как только я приехала, вы мне постоянно досаждаете!

Он улыбнулся, глядя на нее поверх бокала. Его глаза потемнели и сделались почти черными.

— Я еще не начал вам как следует досаждать.

— Маклейн, если это из-за нашего с вами поведения в Лондоне…

— Нашего? Вашего поведения, хотите вы сказать?

— Мы оба нарушали принятые в обществе правила поведения, вы не меньше, чем я. Мы оба приложили руку к событиям, в результате которых ваш брат был вынужден жениться на моей сестре.

— Неправда.

Он поболтал портвейн в бокале, согревая напиток, но взгляд его делался все холоднее.

— Я всего лишь затеял невинный флирт, который вы, очевидно, приняли за что-то гораздо более серьезное.

— Ничего подобного! Если бы нас застали…

— Нас бы не застали, не веди вы себя подобным образом! — запальчиво воскликнул он. — Мы с вами оба взрослые люди. Вы давно уже не ребенок, и вам следовало подумать, прежде чем затевать публичный скандал.

— Давно не ребенок? Что вы хотите этим сказать? Что я старуха?

Он с оскорбительным вниманием оглядел ее с головы до ног.

— Кое-кто мог бы сказать, что вы уже не очень молоды.

— О, да вы… — подобрав юбки, Кейтлин ринулась к письменному столу, на край которого присел Маклейн, — вы просто пытаетесь отвлечь мое внимание от сути дела. В том, что произошло в Лондоне, мы оба одинаково виноваты, и вам это отлично известно.

Он стиснул зубы.

— Моему брату пришлось пройти круги ада, когда он понял, что ему придется жениться на женщине, которую он даже не знает.

— Страдал не только ваш брат! Как, по-вашему, чувствовала себя моя сестра? — запальчиво возразила Кейтлин.

— Мы все пострадали из-за вашего легкомыслия. Вы хвастали во всеуслышание, что заставите меня сделать вам предложение, и всколыхнули вверх дном все общество.

Ее щеки вспыхнули. Она действительно объявила об этом, и ее необдуманный поступок заставил сестру помчаться в Лондон, чтобы прекратить слухи.

— Маклейн, я не…

— Если бы наши родные не поженились, вышел бы грандиозный скандал. Долгие недели в свете говорили только об этом, и мое имя трепали, как солому на ветру.

Все окна в доме загремели — ударил порыв ветра, словно желая ворваться внутрь.

— Ага! — Она прищурилась. — Вы сердитесь вовсе не из-за брата. Вас злит, что вас выставили дураком перед лицом всего высшего общества!

Ослепительная вспышка озарила комнату, затем раздался оглушительный раскат грома, отчего графин задрожал, зазвенел на серебряном подносе. Маклейн соскочил со стола и пошел к ней. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Кейтлин застыла на месте.

Он схватил ее за плечи и рванул к себе. Наклонился и рявкнул почти в лицо:

— Я не позволю девице вроде вас делать из меня дурака! Ни сейчас, ни впредь!

Вот его уязвимое место!

— Ха! Если вас так легко выставить дураком, тогда держитесь — это случится опять, и притом скоро!

Вспышка молочно-белого света ослепила Кейтлин, когда пальцы Маклейна соскользнули с ее плеч и сомкнулись на горле. Она судорожно вздохнула, почувствовав прикосновение его больших пальцев к своей нежной коже там, где жарко билась жилка.

Она смотрела прямо в его зеленые, поразительно зеленые глаза. Если бы любой другой мужчина держал ее вот так, она была бы смертельно напугана. Но сейчас она почему-то ощутила странное волнение, и ей даже пришлось подавить в себе желание придвинуться к нему еще ближе. Не тот он человек, чтобы поднять руку на женщину; он презирал тех, кто был на такое способен. Опасность таилась в ее собственных желаниях, разбуженных его прикосновением.

Кейтлин сходила с ума от его близости, ее восхищали его рост, широкие плечи, смелая линия носа и блеск удивительных глаз. Как красиво волосы падают ему на лоб! Ее поражала каждая черта его внешности, столь отличающая его от прочих мужчин, даже слабый аромат сандалового мыла, исходящий от его пальцев.

Сжав его запястья, Кейтлин шагнула вперед, прямо в его объятия. Маклейн нахмурил брови, и его руки, словно против воли, скользнули назад, на тыльную сторону ее шеи. Пальцы — восхитительно теплые пальцы — погладили ее затылок.